Несмотря на недавние события и тяжесть кровавого года, проведённого в походах, Великий Инквизитор Робар Сид в этот день был совсем другим человеком, чем приводил в недоумение своих подчинённых. Его алые глаза, обычно холодные и колючие, сейчас светились, а губы не покидала редкая, как снег в апреле, улыбка. Он стоял без доспехов, в простой черной рубашке и жилете, без плаща, без оружия будто спешно сбросил всё, что напоминало о войне.
Портал погас, оставив после себя лишь легкое дрожание воздуха. Робар замер, на секунду позабыв как дышать. Вирия стояла прямо перед ним. Ветер трепал подол её чёрного платья и зарывался в тёмные перья крыльев, что подобно плащу обнимали ее тонкую фигурку. На руках кардинала сидела маленькая девочка. Малышка крутила белокурой головой, с любопытством в алых глазах осматривая изменившийся вокруг неё мир.
– Вири... - собственный голос прозвучал чужим, хриплым от сдерживаемых эмоций. Роб не понял как так быстро оказался рядом, крепко обхватив жену одной рукой за талию, другой осторожно придерживая Аврору. Вири прижалась лбом к его плечу, вдыхая знакомый запах мяты.
Между ними заворочалась Аврора, недовольно хмыкнув от внезапного сдавливания. Робар тут же ослабил хватку, отстранившись ровно настолько, чтобы разглядеть дочь.
– Боги, - он провёл большим пальцем по её пухлой щеке, - она так...
– Выросла? - закончила Вирия, наблюдая, как его обычно твёрдые пальцы дрожат поправляя кружевной воротничок девочки.
Аврора уставилась на незнакомого мужчину широко раскрытыми глазами. На секунду воцарилась тишина - потом ее маленькие брови нахмурились. Робар, не отрывая взгляда от дочери, медленно поднёс указательный палец к ее вытянутой ладошке. Аврора сжала его палец в кулачке и неожиданно рассмеялась.
– Па! - воскликнула она. Что-то горячее и острое сдавило Робару горло. Он взял ее на руки, прижал к груди, вдыхая запах детских волос, молока, мёда и чего-то неуловимо родного.
– Она научилась говорить в твое отсутствие, - тихо сказала Вири.
– А ты, - Робар вдруг повернулся к жене, слегка сжимая её пальцы, - как ты провела этот год?
Вирия улыбнулась.
– Скучала, - Роб притянул её ближе, на мгновение прижавшись лбом к её виску. Аврора пискнула, недовольная, что её снова зажали между родителями.
***
Робар осторожно опустил Аврору на траву возле невысокого деревянного загона.
– Смотри, кто тут живёт, - прошептал он, указывая на пушистые комочки, копошащиеся в сене.
Аврора замерла, широко раскрыв глаза.
– Ко-ко! - воскликнула она, тыча пальчиком в самого смелого кролика, подошедшего к решётке.
– Это кролик, сладкая, - поправила Вирия, приседая рядом, - говори: "кро-лик".
– Кы-лик! - старательно повторила девочка, от чего Робар не смог сдержать улыбки. Опустившись на одно колено рядом с дочкой, он сорвал несколько листьев растущего рядом одуванчика.
– Хочешь покормить?
Аврора взяла протянутый листок, но когда кролик потянулся за угощением, испуганно отдернула руку и спрятала лицо на плече отца.
– Бо-бо... - прошептала она.
Робар мягко обнял её и заверил:
– Они не кусаются. Смотри.
Он протянул другой листочек. Пушистый зверёк осторожно взял лакомство, забавно шевеля носиком.
– Ест как папа, - пошутила Вирия, на что Робара фальшиво возмутился:
– Я что, похож на кролика?
– Па-па кы-лик! - радостно заключила Аврора, чем вызвала сдержанный смешок Вирии.
Постепенно девочка осмелела. Склонив голову набок, как делал её отец в моменты раздумий, она осторожно протянула зелёный листок. Когда кролик взял угощение, её восторгу не было предела.
– Моё! - заявила Ава, указывая пальчиком на белого кролика.
– О нет, - покачала головой Вирия, - дома у нас уже есть один.
Робар притворно нахмурился, но не смог удержаться от улыбки, когда Аврора начала серьезно объяснять кролику:
– Па-па моё! Ма-ма моё! Тута усе моё. Кы-лик... - она задумалась, затем великодушно заключила: – Тосе моё!
***
Беседка, утопающая в цветах жасмина и плетистых роз, напоминала волшебный шатер. Легкие шелковые занавески колыхались на теплом ветерке, а низкий стол, уставленный разными яствами, был окружен горой расшитых подушек. Аврора сразу же выскользнула из рук отца и поползла к ближайшей подушке, с любопытством ощупывая золотую вышивку.
– Сначала кушать, потом игры, - Вирия мягко подхватила дочь, усаживая ее между собой и Робаром на мягкий матрасик.
Слуги удалились, оставив семейство наедине.
Робар наполнил три маленькие чашечки:
– Для мамы - гранатовый шербет. Для Авы - яблочный сок. А для меня... - он поднес к носу фарфоровый чайник с жасминовым чаем, обречённо вздохнул, - чай..
Аврора с серьезным видом потянулась к своей чашке, но гораздо больше ее заинтересовало блюдо с медовым рахат-лукумом.
– Неззяяя? - она устремила на отца самые жалобные глаза, какие только могла сделать. Ещё чуть-чуть и крупная слезинка покатится по пухлой щечке. Робар с треском проиграл в этом сражении.
– Ммм, конечно можно.. одну? - уступил он, взглянув на жену. Вирия тут же добавила:
– Половину.
Девочка надула губки, но когда отец подал ей кусочек, тут же просияла.
– Зззяяя, - триумфально протянула Ава, глядя на свое сладкое сокровище. После лакомства, ее детские пальчики стали липкими. Задумчиво посмотрев на свое чистое белое платьице, малышка потянулась вытирать ручки о рукав Робара.
– О нет нет нет, - он ловко перехватил маленькую ладошку, - это моя любимая рубашка.
– Не надолго, - пошутила Вирия, подавая салфетку.
Быстро наевшись, Аврора увлеклась игрой. Робар наблюдал за тем, как она выстроила игрушки в ряд и подняв указанный палец вверх, что-то важно агукала на своем детском, явно раздавая команды.
– Узнаю влияние тетушки Евгении, - Роб ухмыльнулся, когда Вири бросила в него виноградинкой.
***
Солнце, пробиваясь сквозь шелк занавесок, рисовало на полу золотые узоры. Аврора, утомленная игрой, начала клевать носом, уронив голову на отцовское колено. Робар осторожно погладил ее по спинке.
– Кажется, кто-то заслужил послеобеденный сон.
– Позволь мне, - предложила Вирия, но он уже поднял дочь на руки.
– Я пропустил слишком много таких моментов. Надо бы наверстать.
Когда дочь наконец уснула у него на плече, Робар осторожно прошептал:
– Признаться честно, я боялся, что она меня не узнает.
– Напрасно. Всю последнюю неделю она тыкала пальцем в твой портрет и спрашивала: "Па-па? ", - Вирия мягко провела пальцами по его руке, - вернёмся в дом.
Робар прижал губы к детской макушке и кивнул.
***
Робар медленно поднялся по лестнице, осторожно ступая по ступенькам, чтобы не разбудить дочь.
Детская комната, которую он велел обустроить к ее прибытию, встретила их тишиной и уютом. Резная колыбель, полки с игрушками и книгами привезёнными из дальних походов - всё это ждало пробуждения маленькой хозяйки.
Где-то за дверью скрипнула половица.
– Роби… - тихо позвала Вирия.
Робар осторожно уложил Аврору в колыбель, накрыл покрывалом и задержался на мгновение, проводя пальцем по её крошечной ладошке. Белокурые волосы, пухлые щёки, сжатые в кулачок пальчики. Он бы назвал ее ангелочком, если бы не узнал какие они эти ангелы на самом деле.
"Она уже говорит. Уже ходит. Уже знает, кто я… но сколько всего я пропустил.."
– Спокойной ночи, сладкая..
Дверь закрылась беззвучно. Остаток времени он провел с Вирией.
