ГЛАВА ПЯТАЯ
Атмосфера в славном городе Парижа в последние дни была накалена до предела. Напряжение, висевшее в воздухе, вызванное борьбой за корону претендентами, каждый из которых стоил другого, было почти осязаемым. Сторонники враждующих фракций то и дело выясняли отношения между собой, насилие захлестнуло парижские улицы, поэтому никого из случайных свидетелей, украдкой выглядывающих из-за зашторенных окон, не удивило появление поздним вечером в одном из переулков отряда вооружённых людей. Они шагали вразнобой, что выдавало в них людей невоенных, кроме того все они, как и вышагивающий впереди предводитель, были в масках. Их было около дюжины, в руках они несли верёвки, топоры, кто-то тащил лестницу, другие шли с обнажёнными шпагами. Не дойдя шагов около пятидесяти до дома, который по всей видимости был целью их похода, предводитель поднял руку и отряд остановился.
– Повторяю ещё раз: никого живым не выпускать! Если увидите женщину, немедленно зовите меня, с ней я разберусь сам! Всё понятно? В таком случае вперёд!
Двоё с топорами подбежали к двери, готовые её выломать, ещё по одному заняли позиции у окон первого этажа, троё отправились к чёрному входу. Дом был обстоятельно обложен, и по сигналу предводителя штурм начался. Топоры обрушились на входную дверь, окно второго этажа было разбито приставленной лестницей, и один из нападавших с кинжалом в руке шустро вскарабкался по ней и нырнул в окно. Однако спустя какие-то мгновения он вылетел обратно и с тошнотворным хрустом ударился всем телом о мостовую. На долю секунды в окне появилась фигура обнажённой шпагой в руке и тут же пропала.
– Ату его! Ату его, мои храбрецы!
Входная дверь была выломана и часть нападавших устремилась внутрь, по лестнице уже взбирался очередной смельчак. Из дома доносились крики и звон оружия, кого-то вновь выбросили из окна. Схватка продолжалась около трети часа и стоявший на улице предводитель уже начал было волноваться, когда из окна высунулся один из его людей и приглашающе взмахнул рукой. Предводитель вошёл в дом и стал подниматься по лестнице на второй этаж. Страшное зрелище предстало перед его глазами: ступени были залиты кровью, один из нападавших лежал на них с проколотым горлом, из груди другого торчал кинжал. На втором этаже ему пришлось перешагнуть ещё через два трупа. Наконец, войдя в комнату, он обнаружил в ней остатки своих людей, большинство из которых были ранены и тяжело дышали, а у стены, оперевшись на неё спиной, сидел окровавленный человек, на котором не осталось и живого места. Тем не менее, он был ещё жив и глаза его с ненавистью смотрели на вошедшего.
– Где остальные? – обратился предводитель к своим людям.
– Ещё один был снаружи у чёрного входа. Хотел удрать, но с ним быстро разобрались.
Предводитель выхватил кинжал и, приставив лезвие к горлу сидевшего, закричал:
– Ты знаешь, что я хочу услышать! Говори!!
Умирающий пошевелил губами, словно собираясь что-то сказать, но вместо ответа сплюнул кровью в сторону убийцы, и испустил дух.
Бросив тела убитых, нападавшие в спешке покинули дом. Последним вышел их предводитель. Он быстрым шагом пошёл в противоположном направлении от улицы, по которой уносили ноги его головорезы, сбросив ненужную более маску. Как оказалось, сделал он это преждевременно. Скрывающийся в тёмном углу у дома человек хорошо рассмотрел его лицо, которое на некоторое время осветила луна.
– Наконец-то, – прошептал он и осторожно двинулся следом.
Из игры вышли:
Хинт: Рагнарёк.
Как уже было сказано ранее, стычки в Париже в эти дни отнюдь не являлись редкостью. Порой они вспыхивали совершенно стихийно и на ровном месте. Неподалёку от дворцовой площади на улице стояла группа людей. Они о чём-то оживлённо спорили, причём говорили вразнобой, не слушая друг друга. Один пытался говорить о политике, второй всячески удерживал одного из собеседников, который пусть и не собирался делать ничего важного, но тем не менее хотел уйти, третий увещевал второго, предлагая оставить спешащего в покое. Неизвестно, чем могла бы закончиться эта странная беседа, так как внезапно перед компанией остановился всадник на коне, и надменным голосом произнёс:
– Господа, вы мешаете мне проехать.
Кругом было полно места, чтобы разминуться, но даже и без этого обстоятельства выходка была более, чем дерзкой. Вся компания разом замолчала, на секунду потеряв дар речи от такой вопиющей наглости. Затем один из них сказал:
– По чести, сударь, вы забываетесь! Я бы научил Вас манерам прямо сейчас, но сдаётся мне Вы пьяны, так что извольте назвать своё имя и утром мы договоримся с Вами о времени урока.
Другой добавил:
– А мне имя можете не называть – оно мне прекрасно известно. И ежели Вам, сударь, одного урока будет недостаточно, то я с удовольствием преподам Вам другой!
– И я!
– И я, черт возьми!
Ничуть не смутившись, всадник спешился и ответил:
– Не такому жалкому сброду, как Вы, учить меня манерам! К чему тянуть, господа, шпаги наголо!
– Да он безумец!
– Тем не менее, он сам напросился.
Лезвия шпаг блеснули в свете луны и поединок начался. Первым же выпадом наглый смельчак едва не уложил на месте предлагавшего обучить его хорошим манерам, однако другой участник схватки отвёл его клинок, спасая временного союзника, но неудачно для себя – лезвие проткнуло ему бедро. Следом он получил удар в руку и, выронив шпагу, выбыл из схватки. Нападающий, если такое наименование подходит для дерущегося в одиночку против троих, сражался, как лев. Его шпага сверкала, как молния, успевая парировать и жалить одновременно. Спустя какую-то минуту со стоном упал ещё один, за ним третий, и вот поединок уже продолжался один на один. Казалось бы, быстро уложив троих, нападающему ничего не стоило расправиться и с последним, однако по всей видимости этому последнему выбывшие только мешали. Он твёрдо стоял на ногах, почти не перемещаясь, не кружась вокруг соперника, как это было принято в ту эпоху, а вся его энергия сосредоточилась в руке со шпагой. Быстрыми, скупыми движениями он отводил удар за ударом, а его резкие выпады вновь и вновь заставляли нападавшего отступить. Это был поистине поединок двух превосходных мастеров, стоящих друг друга, однако в конечном итоге молодость взяла верх – удар в руку заставил и четвёртого выронить шпагу. Оглядев поле битвы, смельчак решил, что оставаться там будет небезопасно и, вскочив на коня, скрылся в темноте.
В игре:- – Париж
- – Гренобль
- – Страсбург
- – Ницца
- – Ле-Ман
- – Реймс
- – Рен
- – Сент-Этьен
- – Тулон
- – Анже
- – Лилль
В земле:- – Гавр – убит в Ночь 01
- – Марсель – убит в Ночь 02
- – Тулуза – убита в Ночь 02
- – Нант – убит в Ночь 03
- – Монпелье – убит в Ночь 03
- – Ним – казнена в День 03
- – Бордо – убита в Ночь 04
- – Лион – казнён в День 04
- – Дижон – убит в Ночь 05
- – Вийёрбан – убита в Ночь 05
Лимит до 23:59 по МСК 04.05.2017
Для казни необходимо 6 голосов. Суд Линча – 4 голоса до 22:00 сегодня.
