Оре в голову на минуту полезли воспоминания о том, что было прошлым вечером...
Спойлер
Ора чувствовала, что Анаксела притягивала её. Или наоборот отталкивала. Червяк грыз сердце весь день. Хотелось, чтобы он пропал. Неллайка не знала, что и делать. Ей пришла в голову глупая мысль, она хотела как-то поговорить с Анакселой. Сама не понимала, зачем, о чем, да и как они могут разговаривать после всего того, что Ора и войска под её руководством творили с Рестиром и Анакселой в частности. Тем не менее, Длань взяла печенья из своего пайка и быстро, потупив взор и надеясь, что её никто не заметит, пошла на поиски наложницы.
Ора столкнулась со слугой Ден Вира. Тот сказал, что его господин провел с наложницей время, после чего удалился на совещание.
- Хорошо. У меня есть вопросы к его наложнице. Сегодняшней, а не из Хвезда.
- По поводу наложницы... Вы там это... Проследите, чтобы она не убилась... А то нам головы снимет... Она ему пока не надоела.
- М, - фыркнула Ора. - Пока я там - не убьется. За остальное время - не отвечаю. А что твой господин имеет обыкновение делать с наложницами, как они ему надоедают, коли не секрет?
- А, ну переводит их на кухню там или еще куда. Хотя именно наложниц то не было еще, так что не знаю. Хотя конечно та, которую взяли в предыдущем городе с этой не сравнится.
- Это точно. Ну а, наложница, рабыня... - Ора неопределенно махнула рукой. - Передаст, наверное, кому-нибудь "старую", или отправит на кухню. Ладно, я пойду внутрь.
Ора прошла в просторную палатку, точнее в ее специальное отделение. Там оказался маг, который проверил Длань и спросил о цели визита.
- Допрос наложницы. И попытаться помочь ей справиться с тоской заодно.
- Ммм, допрос... Да, Лорд Таррек говорил, что надо бы... Вы от него собственно?
- Угу, у меня есть опыт, стажировалась год в "Плаче Предателей", - ухмыльнулась Ора, упоминая название темницы, в которой сидела в Резере. - Не волнуйтесь, товар не испорчу.
- Ммм, а командир Таррек не оставлял никаких, ээ, указаний...
- Тогда чего спрашивать, от него ли я? - Пристально взглянула на Мага Ора. - А от кого ещё я могу быть? Ты видел меня в командовании, прекрасно знаешь, что мне плевать на всех пленных и врагов с высокой колокольни. Если б меня не попросили, я бы не сунулась сюда. Если хочешь, можешь присутствовать со мной внутри. Но разговоры будут на куайтском - сомневаюсь, что она уже успела выучить неллайский больше пары слов. И да, ты мои инструменты на сегодня проверь, - Длань показала печенье.
- Эээ, ну заходите тогда...
Ора зашла в комнату. В ней все еще пахло сексом. На кровати, заправленный в красный цвет лежала обнаженная куайтка. Она свернулась калачиком и тихо плакала. Ора тихо и потупив взор - при виде куайтки червь активнее заточил сердце - подошла к сменному комплекту, достала простыню и попыталась прикрыть наготу наложницы. Но та, что была ещё утром правительницей города, не обратила внимания на это.
Длань неловко и даже нервно смотрела то на плачущую Анакселу, то переводила глаза в пол - землю и ковер, абсолютно не зная, что делать. Вообще-то, она могла бы догадаться, что все будет как-то... как-то так. В конце концов, она присела на кровать, и решила, что нет смысла что-то говорить, пока наложница не выплачется. Но сидеть просто так тоже было не по Оре. Тем более, червь грыз и слабо колол, призывая ну хоть что-то сделать. Поэтому Ора задумалась и начала не слишком громко, певчим своим голосом петь песню на неллайском. Как если бы пела Фабиану, пытаясь его заставить уснуть. В общем-то, это и была та самая песня, которую она ему спела первой вместо колыбельной.
Девушка молчала, тихонько плача. Палатку наполнила тихая колыбельная... Песня кончилась. Пора было выбрать новую, или что-нибудь сказать. Можно ещё было попробовать экспромтом перевести на куайтский что-нибудь, но Ора понимала, что это прозвучит точно совсем плохо. Ора осторожно приподнялась, поставила сверток с печеньями рядом с руками и лицом девушки. Села, и пошла дальше петь по циклу песни, которые привыкла петь Фабиану. Наверное, это лучше любых слов, что она могла сказать несчастной. Ну уж по крайней мере не хуже. Пытаясь заодно отвлечься от червяка, Ора стала думать о своем сыне. Как он там?
Девушка кажется все выплакала. И теперь просто лежала без движения, не замечая Ору, будто бы смотря остекленевшим взглядом, даже сквозь печенье смотрела. Но в конце концов...
- Чего ты хочешь... Демонесса похоти... Тебе... Мало?
Ора нетипичным жестом как бы на миг поморщилась скулами, слегка прищурив веки из-за задействования мышц рядом. Она не могла взглянуть девушке в глаза. Но ответила по-куайтски, хоть и с ещё весьма заметным акцентом:
- Ньет. Мнье оказалось слишьком много. И я не демоньесса. Вы зовьете так всех... Всех, кто не из вашьего мира. Но ты не видьела настоящих демонов. Поверь мнье, это сложно представить, но они хужье нас. Сьешь печенье. И ньет, я не пьела каких-то дьемонических и оскверняющих молитв. Это колыбьельные.
- Не будь ты демоном, ты бы это не творила.
- На нашем мире есть типы, которьие творят и творили би во многом похожие вещьи во имя света. Вы, куайты, в старые времена, да и сейчас с ульрисами и шаронами, вряд ли сильно церемонитесь. Много ульрисов сжигаете на кострах, остальных уводите в рабство навеки. Ну а демоны... настоящие демоны приносят страдание, перед которым даже твое - ничто, - Ора вспомнила рассказы о людях на кольях, другие истории про инеллов. - Ньет, все мы - люди. Для насилия и убийств не надо быть демонами. А мнье еще и обычно просто плевать. Я же отдала свое сердце Баронессе. А раз уж ми заговорили про рабство, спросьи лигелласов, чьто они ещё думают про вас, куайтов.
- Мы... Не делали Такого. Я вообще... Не делала зла. А вы... Пришли... И все разрушили...
- Такого не дьелали, да, это за вас делал ваш бог. Присьвоил себе чужую победу и использовал вас для завоевания. Сколько ульрисов и лигелласов прямо сейчас лежат, и их... Ммм... Как это по-вашему? Трахают, да, твои соплемьенники, против их воли. А оньи в чем виноваты? Многие родились уже в рабстве. Впрочем, всье это неважно. Как сказала однажды Смерть, "Справедливость в этом Мире Мертва еще с Начала Времен." Я здесь не чтобы оправдываться. Мнье ньет прощенья и ньет оправданья.
- А я... В чем виновна?
- Ни в чьем, в том-то и дело. Некоторые Высшие сказальи би, что твое преступление - слабость. Но это бредни, которым я кивну, только пока этот Высший рядом и можьет меня расплющить. Может, ты делала какие-то ошибки при защите Ретриса, но это неважно. Никто не может действительно винить тебя в том, чьто ты не смогла защитить Ретрис и его жителей. Единственным вариантом спасения всьех было бы отступить в Аквис, но ведь ми и его собираемся брать. А тебе откуда было знать, с чьем именно ты столкнешься? Единственный, кроме конечно же нас, захватчиков, и в первую очередь меня, кто виноват - это ваш Анакселам. Где он, когда три армии завоевывают его мир и приносят несчастье его поклонникам, Анаксела?
- В божественном Чертоге, борется за наши души...
Ора покачала головой.
- Но всье это неважно. Ты бедная девочка, которая хотела защитить всьех. Но... не вышло, и выйти не могло. Мнье жаль тебя, ведь я... - Ора чуть не сболтнула, что "была такой же", но во-первых, она этого точно не знала, хоть червь в сердце и намекал, а во-вторых, да кто же ей поверит. - В общем, - Ора растерянно оглянулась и с трудом заставила себя посмотреть в глаза в Анакселы. - В общем, я Сожалею. Я не думала, что такое возможно, но... Ты би попробовала печенье.
- Ты пришла надо мной поиздеваться? Демонесса.
- Ньет... Ньет же! - неллайка съежилась, глаза Оры расширились, она отвела их от Анакселы, не выдержав её взгляд, и уставила их сначала в пол. Потом, повинуясь какому-то дикому импульсу (сравнимый разве что с позывами ее похоти, из того, что Длань переживала за последний год), и почти не понимая, что делает, она оказалась на коленях перед куайткой, сложив умоляюще руки, и с чем-то вроде отчаяния во взгляде смотря все-таки той в глаза. Червь в сердце шевелился с пугающей силой. Ора залепетала, не зная, что говорит: - Ньет, ньет, ньет, я здесь... Я правда... Я би умоляла простить меня, я би молила, но я знаю, что мнье ньет прощенья... Прости, прости, прости менья, глупую, жестокую тварь, прости... - Ора почувствовала какую-то жидкость на щеке, продолжила бессвязно бормотать. Силы смотреть на Анакселу быстро кончились, и она окончательно опустила голову, прижавшись лбом к ковру поверх земли Куайхоума. - Почьему мнье так больно, почьему именно ти мнье попалась...
- Тогда убей меня, раз тебе нет прощения. Моя жизнь после этого позора окончена.
Слова Анакселы несколько вывели Ору из исступления. Лепет прервался. Неллайка подняла на куайтку свои желтые, влажные глаза, из которых еще немного вытекали слезы:
- Ах, Анаксела... Неужьели ты думаешь, что если би я могла позволить себе такое, то уже не сделала би этого? У менья есть... Долг. Я Длань Госпожи. Я не могу позвольить развалиться войску, за которое в ответе. И я не могу позволить себе умереть так глупо. Менья ждет сын. Кто будет заботиться о нем лучше менья, кто будет петь ему колыбьельные, показывать миражи, моему Сердечку, моему Фаби? - с чем-то даже вроде нежности проговорила Ора. - Ньет. Я потому и... - Длань оглядела себя с некоторым удивлением, выгнув бровь, - потому и стою на кольенях, от бессилия и сожальения, что ничего могу сдьелать.
- А жизнь... Не кончается, пока не умираешь. Я пережила похожее, и вот где я. Я хотела умереть сама, от своей вины, перед своими людьми, ньесколько лет назад, обесчещенная по-девичьи и по-рыцарски и опозоренная. Это я помню. И вот гдье я теперь. По сути, во главе войска. В этом войске - сотня бойцов, воитьельницы в серебристой бронье, магессы и ассасинки в похожьих муньдирах. Каждая из них была изнасилована свинорылыми демонами, чудом каждую мы спасли от пожирания и разрывания заживо, вынимали их из-под тел адских тварей. Каждую спасли потом от убивающего, демонического плода во чреве... И хотья они сражались с демонами и только числом их и взяли, и не было их вины, каждая чувствовала позор и хотела умереть. Не знала, зачьем жить. Но они живы и могучи. Кто знает, что ждьет тебя действительно в будущем. Даже если твой бог не снизойдет бороться за вас на земле, а не в Чертоге, или снизойдет и проиграет, моя Бароньесса не такой монстр, как... Как я. Если тебье легче так думать... Она сможет тебя убить. Или устроить твою судьбу иначе, лучше. Эх... - Ора тяжело вздохнула, и поднялась с колен. Снова села на кровать. - В этом всьем нет никакого толка ни для тебья, ни для менья. Я не могу получить прощение делом, ты не можешь его дать сердцем. Давай я попою тебе ещё песен, или ты мнье расскажи о своем Боге и его Божественных Чертогах.
- Тогда ты бесполезна. Нам не о чем с тобой говорить.
- Как быстро ты стала мыслить категориями только польезности. Не присуще ли это демонам? - кисло ухмыльнулась Ора. - Тебе нужны травы для чая? Я смогу их принести, думаю. Есл уж ты так хочешь пользы.
- У них есть надежда на будущее. У меня его нет. Какие травы?
- Зря. Как миньимум, мы не непобедимы. Тем более, Бароньесса с другими. Ты думаешь, мы так легко возьмьем Аквис? Я не уверьена. Я по-твоему демоньесса похоти, девочка. Думаешь, у менья нет трав, чтобы не зачинать?
- Печать не позволит мне их выпить...
"Вот проклятье. Чертовы... Чертовы предки," - подумала Ора, а вслух сказала:
- ... Я постараюсь больше разузнать об этих печатях. Прости, не знала.
- Тогда я посижу ещё. - Ора села. Не зная, что делать дальше, но и не желая уходить, тем более, что ей сказали последить за несчастной. - Я... Я смутно... Припоминаю песнь. Кажется, она пелась... Эээ... Другими в твоем положении. Это слова на старом языке моего народа, со следами другого языка. Она довольно... Красивая. Как же там... - Длань сдвинула брови, пытаясь вспомнить весь текст и мелодию правильно. Потом запела. Песня, и правда, была с корнями в агланках.
Девушка заснула спустя некоторое время. Ора ее покинула. Встретила Таррека, тот был не очень доволен.
- Что случилось?
- Простите, Таррек, что пришла... Без предупреждения. Анаксела здорова, уснула, я немного поговорила с ней. Не могу сказать "в порядке", учитывая, что она пережила сегодня. Кхм... Ден Вир, мы с вами все-таки не старые, но боевые товарищи. Воевали вместе против лагнесю, затем в Битве на Кровавых Льдах. Я была в гущах боя и там, и там, теперь и здесь, в этом самом Лигеллоне. Могу ли я попросить вас о личном... Одолжении? Ничего предосудительного, уверяю вас. Никаких... посягательств ни на что.
- О чем говорили?
- М. О том о сем. О ее участи. Потренировала куайтский. Допрос, мне показалось, устраивать пока не очень вышло бы. Пыталась ее как-то успокоить. Чтоб не зачахла. Пока, конечно же, не вышло.
- Не зачахнет. Хороша! Правда пока что бревно, но это поправимо. Как родит детей - смирится.
"Хм. Раньше я пошутила бы, что поучила бы ее. Но... не в настроении," - подумала Длань, вслух ответив:
- Да, я так понимаю, выхода у нее нет, печати об этом заботятся. Обкатано ещё на агланках. Так вот, к сути моей просьбы... Я хотела бы продолжать иногда разговаривать с Анакселой. С вашего разрешения.
- Хорошо. Возможно, после этого у нее не такая моська будет.
- Спасибо. Я очень благодарна вам, - Ора слегка поклонилась. - Я конечно так себе подружка, учитывая, что я во всем и виновата. Но... Для меня это тоже важно. Вина, похоже, имеет свойство пробуждаться в... крайне неудобные моменты.
После этого Длань направилась к себе в палатку...
... Но она отогнала эти мысли, как бы прогнав их взмахом трубки.
- Ну, переходить реку они не будут. Они ждут, будем ли это делать мы. Заняли оборону. У нас много кто, я так понимаю, не сможет перейти. А низшую нежить, кстати, легко развеют вон те Почтенные ребята.
- У них тоже такие есть, явно.
